מה שיהיה יהיה
Меня что-то так прет от этого пейринга) Недавно что-то)
27.07.2010 в 14:27
Пишет almond_land:Название: Особая форма мазохизма
Автор: Almond
Тип: гет
Герои: Сириус Блэк, Беллатрикс Блэк
Рейтинг: R
Жанр: PWP? Судя-то по названию =)
Саммари: *облегченно* для ПВП саммари не нужны. Все в названии.
Дисклеймер: Отказываюсь.
Предупреждения: Сомнительное согласие. Да. Обоснуй — он где-то даже предполагался, но... Думаю, он благополучно помер еще на заполнении графы «герои». Близкородственная связь. Географические названия не соответствуют действительным.
В подарок Chesia
читать дальшеЗолотой шар рассыпался в полуночно-синем небе хрустящими искрами.
Почти утонули в воде. Если подумать, такое случается со всеми звездами.
Беллатрикс вздрогнула и отвернулась от канала. На горбатый широкий мост уже поднималась толпа разряженных людей: карнавал все же настиг ее. Лица веселые, лица грустные, вне зависимости от искусных улыбок на масках из папье-маше. В чем смысл этого действа, если каждый остается самим собой?
Она прижалась к парапету, чтобы дать толпе пройти и чтобы, ни дай Мерлин, этот фокусник своими огненными шарами не опалил ей плащ. Ему же будет хуже, впрочем, но променивать себе меланхоличное настроение на злое и раздраженное, сегодняшней ночью не тянет.
Где-то среди ряженных должен быть и Роди. Конечно, должен, да еще, наверняка, в самом центре событий. Ему в отличие от нее Венеция нравится. Со всеми ее карнавалами, каналами, мостиками, мертвыми масками, уставшими гондолами и прочей романтично-средневековой атрибутикой. И не объяснить, что из-за наплыва тупиц-магглов Венеция давным-давно утратила свое очарование. Даром, что хрупкое, как и все волшебное.
Беллатрикс согласилась поехать с ним, куда он захочет. Невеста ведь должна идти на уступки будущему мужу? Разумеется, должна, если в малом. Неделя в Венеции, зато свадьба будет там, где захочет она. Как захочет, и, главное, когда. Не слишком скоро.
Ей уже двадцать семь лет. Беллатрикс всегда полагала, что для замужества — пока еще двадцать семь.
Рано, но деваться некуда. Дура Андромеда все испортила.
Беллатрикс проводила последнего радующегося жизни Арлекина задумчивым взглядом, поглубже надвинула капюшон на лоб и медленно побрела к площади Пьяццо-дель-Кампо. У фонтана, есть все надежды, никого не будет — власти обычно не одобряют массовые гуляния возле затратных реставрации памятников древности.
Беллатрикс села на край залитой молочно-голубой водой каменной чаши, опустила ладонь в теплую, казалось, чуть вязкую воду и пошевелила пальцами. Вода обволакивала их, словно живая, или, словно сильно разбавленный медовой сироп, или розовая вода, которой пользуется Нарцисса, или, скажем, словно поцелуи Роди. Что-то одно из этих «словно», одинаково приятных, если продолжаются недолго.
— Вот кого не ожидал здесь увидеть.
Беллатрикс, не поднимая головы, поджала губы. Она тоже не ожидала. Последнее из мест, где можно было ждать явления братца, так это, конечно, Венеция во время карнавала, ночь и фонтан на Пьяццо-дель-Кампо. Но по всем законам Вселенной, отвечавших за нелепые случайности, если выразиться мягче, и гнусные подлости, если называть вещи своими именами, Сириус Блэк выбрал именно Венецию во время карнавала, ночь и фонтан на Пьяццо-дель-Кампо.
— Опасно было приходить сюда, — не оборачиваясь, глухо сказала она.
— Для тебя — да, очень опасно.
Беллатрикс устало прикрыла глаза. Как не хотелось портить себе ночь покоя... как не хотелось, но, видимо, придется. Братец не отстанет, ему нравится тешить свое юношеское самолюбие, упражняясь, как он считает, в остроумии.
Она повернулась, одновременно откидывая полу плаща, чтобы достать палочку. Обычно этого хватало — Сириус тут же придумывал предлог для поспешного бегства. Гриффиндорец же, знает, когда время демонстрировать храбрость, а когда — нет.
Однако сейчас... Беллатрикс невольно крепче сжала палочку. Что-то изменилось.
Сириус стоял чуть впереди этого своего ужасного... как же оно называется?.. своего ужасного летающего устройства и смотрел на нее... Беллатрикс никогда не видела у него такого взгляда. Он словно принял решение, мысленно его уже совершил, а теперь знает, что не стоит тратить время на эмоции.
Нужно попробовать разобраться:
— В чем дело?
— Марлин Маккиннон погибла, — рассеянно отозвался Сириус, думая о чем-то своем. — Бенджи Фенвик. Братья Прюэтт. И это все за неделю. Праздновали помолвку?
Беллатрикс молча смотрела на него, не торопясь с ответом. Самым правильным будет сейчас аппарировать. Не хотелось омрачать себе вечер убийством.
— Чего ты хочешь? — спокойно спросила она.
— Мне сказали, что вы отправились в Венецию. Отмечать личные подвиги, видимо. Я не думал, что мне так повезет, и я сразу найду тебя.
— Кто сказал? — напряглась Беллатрикс.
— Уилкис, кто еще, — отмахнулся Сириус. — Надеюсь там, где он сейчас находится, ему стало лучше.
— Что ты с ним сделал?
— Тебе так интересно? Правда? Я же не спрашиваю, как именно ты убивала Марлин. Потому что меня не интересуют подробности, мне важен результат. Но если ты желаешь, я могу написать Волдеморту письмо с подробными описаниями, как я убивал тебя.
Беллатрикс раздраженно дернула плечом.
— Сириус, вот сейчас мне полагается замереть? Испугаться? Просить прощения или пощады? Стоит ли мне угрожать? Я думала, ты уже давно понял, что не стоит. Давай быстренько устроим дуэль, как обычно. И как обычно ты убежишь от меня с воплями и проклятиями, — она помолчала, успокаиваясь. Уилкис... жалко его, Избранных Лордом ведь и так мало. Возможно, придется Сириуса убить. Она мягко улыбнулась и продолжила: — К чему устраивать разговоры? Нападай.
Беллатрикс чуть присела, разводя руки, и отвела палочку назад, готовясь отразить атаку.
В небе взорвался еще один фейерверк, багрово-красный, заливший всю площадь нездоровым, зловещем сиянием. Сириус не двигался. Его лицо стало неразличимым, будто надели на него неживую маску клоуна-насмешника, и губы его... проклятье, их разделила черта — один уголок поднялся в гадостной ухмылке, второй опустился от невыносимой печали.
— Нападай! — хрипло крикнула Беллатрикс. Нельзя признавать, нельзя признаваться... она боялась сейчас Сириуса, его жуткой улыбки и странного взгляда, с которыми он шел к ней все ближе и ближе...
Удар. Беллатрикс отбросило назад, она врезалась спиной в парапет фонтана. Мерлин, как же она пропустила?..
Ее подняли, грубо схватив за плечи.
— Что ему написать? — прямо перед глазами было белое лицо Сириуса. Неузнаваемое, не его, чужое и страшное. — Твоему хозяину что написать? Как я убивал тебя? Как долго? Что сделал с тобой?
***
«Наверное, этому можно найти оправдание, — думала Беллатрикс, кусая посиневшие губы. — Наверное, если очень постараться, можно и забыть».
Она снова была одна. Сидела на парапете каменной чаши, наполненной молочно-живой водой, и куталась в разорванную мантию. Никак не получалось согреться. Смертельный холод пробирал до мозга костей.
Воспоминания — они были молоды и свежи, были вокруг, бесновались и веселились, заставляя ее вжимать голову в плечи и сходить с ума от бессильной ярости. Пока они рядом и внутри, никуда от них не деться, они зовут к себе снова и снова, и нужно идти. Это особая форма мазохизма, она знала, но ей почти нравилось сидеть сейчас и вспоминать... как тянет порой расчесывать до крови только что зажившую рану.
Он сделал с ней то, что обещал, в воде, в молочно-голубой живой жиже. Беллатрикс никогда не чувствовала себя настолько беспомощной... это ощущение было новым, и она пока не решила, нравится оно ей или нет. Она даже помыслить не могла, что Сириус... он пытался доказать что-то? Не мог убивать, трус, а потому просто ломал ее, калечил.
Он целовал ее опухшие от слез веки, когда выкручивал ей руки, заставляя садиться на него сверху. Он бережно, стыдливо даже накрывал ее грудь своими ладонями, сжимая и лаская, когда вбивался в нее сзади со всей злостью, на которую, наверное, и был способен, бедный, бахвалящийся идиот. Он брал свое долго, растягивая до боли, а потом растирал пальцами следы своих укусов на ее коже, трогательно сетуя на свою поспешность.
Он мучил ее.
Самое смешное: он бы не смог. Это особая форма мазохизма, она знала.
Когда Сириус ударил ее головой о бортик фонтана, швыряя в воду, когда накрутил край ее плаща себе на кисть и задрал ее многочисленные юбки, он ведь не знал, что делать. В тот момент она лежала перед ним, раскрывшаяся, бессильная, беспомощная, а он... Сириус стоял по колени в воде, и Беллатрикс знала, чувствовала его растерянность, совсем незаметную, прятавшуюся за яростью, но очевидную... можно же так решить, правда? Если бы она дотянулась до палочки... или закричала... да кого она обманывает!..
Она могла встать и уйти, и Сириус бы не стал ее останавливать. Но ведь это особая форма мазохизма... и пыток — не чувственных, нет, грубых, грязных. Ведь Беллатрикс пока не знала, понравилось ей или нет.
Она сама потянулась к нему, обхватывая его дрожащие плечи сильными руками, а когда он, смешной идиот, вновь навис над ней, сама поддалась к нему навстречу. И все остальное — нежное, жестокое, запретное — разрешила она.
Сириус — такой идиот. Милый, ребячливый, безобидный идиот.
Наверное, это и есть оправдание. Он, конечно, умрет — такое не прощается. И идиотизм его, и то, что он сделал. Увы.
И все было предсказуемым.
Беллатрикс скривила губы. Она поднялась, накинула мокрый капюшон на распущенные волосы и двинулась к дому родственников Роди, у которых они остановились.
Все было, как происходит обычно — братец напал, переполненный гневом, полный планов мести, язвительный и бесстрашный... он сам себе казался непобедимым светлым рыцарем-героем, это несомненно. Гневный, язвительный и полный планов мести, он получил свое и, поджав хвост, сбежал. Наверное, ему это нужно... он что-то доказывает себе.
Когда он оторвался от ее жадных губ, он смотрел на нее... она будет помнить этот взгляд. Не нужно ничего забывать.
Сириус когда-нибудь сорвется и упадет. Утонет, погибнет. Ведь если подумать, такое случается со всеми звездами.
URL записиАвтор: Almond
Тип: гет
Герои: Сириус Блэк, Беллатрикс Блэк
Рейтинг: R
Жанр: PWP? Судя-то по названию =)
Саммари: *облегченно* для ПВП саммари не нужны. Все в названии.
Дисклеймер: Отказываюсь.
Предупреждения: Сомнительное согласие. Да. Обоснуй — он где-то даже предполагался, но... Думаю, он благополучно помер еще на заполнении графы «герои». Близкородственная связь. Географические названия не соответствуют действительным.
В подарок Chesia
читать дальшеЗолотой шар рассыпался в полуночно-синем небе хрустящими искрами.
Почти утонули в воде. Если подумать, такое случается со всеми звездами.
Беллатрикс вздрогнула и отвернулась от канала. На горбатый широкий мост уже поднималась толпа разряженных людей: карнавал все же настиг ее. Лица веселые, лица грустные, вне зависимости от искусных улыбок на масках из папье-маше. В чем смысл этого действа, если каждый остается самим собой?
Она прижалась к парапету, чтобы дать толпе пройти и чтобы, ни дай Мерлин, этот фокусник своими огненными шарами не опалил ей плащ. Ему же будет хуже, впрочем, но променивать себе меланхоличное настроение на злое и раздраженное, сегодняшней ночью не тянет.
Где-то среди ряженных должен быть и Роди. Конечно, должен, да еще, наверняка, в самом центре событий. Ему в отличие от нее Венеция нравится. Со всеми ее карнавалами, каналами, мостиками, мертвыми масками, уставшими гондолами и прочей романтично-средневековой атрибутикой. И не объяснить, что из-за наплыва тупиц-магглов Венеция давным-давно утратила свое очарование. Даром, что хрупкое, как и все волшебное.
Беллатрикс согласилась поехать с ним, куда он захочет. Невеста ведь должна идти на уступки будущему мужу? Разумеется, должна, если в малом. Неделя в Венеции, зато свадьба будет там, где захочет она. Как захочет, и, главное, когда. Не слишком скоро.
Ей уже двадцать семь лет. Беллатрикс всегда полагала, что для замужества — пока еще двадцать семь.
Рано, но деваться некуда. Дура Андромеда все испортила.
Беллатрикс проводила последнего радующегося жизни Арлекина задумчивым взглядом, поглубже надвинула капюшон на лоб и медленно побрела к площади Пьяццо-дель-Кампо. У фонтана, есть все надежды, никого не будет — власти обычно не одобряют массовые гуляния возле затратных реставрации памятников древности.
Беллатрикс села на край залитой молочно-голубой водой каменной чаши, опустила ладонь в теплую, казалось, чуть вязкую воду и пошевелила пальцами. Вода обволакивала их, словно живая, или, словно сильно разбавленный медовой сироп, или розовая вода, которой пользуется Нарцисса, или, скажем, словно поцелуи Роди. Что-то одно из этих «словно», одинаково приятных, если продолжаются недолго.
— Вот кого не ожидал здесь увидеть.
Беллатрикс, не поднимая головы, поджала губы. Она тоже не ожидала. Последнее из мест, где можно было ждать явления братца, так это, конечно, Венеция во время карнавала, ночь и фонтан на Пьяццо-дель-Кампо. Но по всем законам Вселенной, отвечавших за нелепые случайности, если выразиться мягче, и гнусные подлости, если называть вещи своими именами, Сириус Блэк выбрал именно Венецию во время карнавала, ночь и фонтан на Пьяццо-дель-Кампо.
— Опасно было приходить сюда, — не оборачиваясь, глухо сказала она.
— Для тебя — да, очень опасно.
Беллатрикс устало прикрыла глаза. Как не хотелось портить себе ночь покоя... как не хотелось, но, видимо, придется. Братец не отстанет, ему нравится тешить свое юношеское самолюбие, упражняясь, как он считает, в остроумии.
Она повернулась, одновременно откидывая полу плаща, чтобы достать палочку. Обычно этого хватало — Сириус тут же придумывал предлог для поспешного бегства. Гриффиндорец же, знает, когда время демонстрировать храбрость, а когда — нет.
Однако сейчас... Беллатрикс невольно крепче сжала палочку. Что-то изменилось.
Сириус стоял чуть впереди этого своего ужасного... как же оно называется?.. своего ужасного летающего устройства и смотрел на нее... Беллатрикс никогда не видела у него такого взгляда. Он словно принял решение, мысленно его уже совершил, а теперь знает, что не стоит тратить время на эмоции.
Нужно попробовать разобраться:
— В чем дело?
— Марлин Маккиннон погибла, — рассеянно отозвался Сириус, думая о чем-то своем. — Бенджи Фенвик. Братья Прюэтт. И это все за неделю. Праздновали помолвку?
Беллатрикс молча смотрела на него, не торопясь с ответом. Самым правильным будет сейчас аппарировать. Не хотелось омрачать себе вечер убийством.
— Чего ты хочешь? — спокойно спросила она.
— Мне сказали, что вы отправились в Венецию. Отмечать личные подвиги, видимо. Я не думал, что мне так повезет, и я сразу найду тебя.
— Кто сказал? — напряглась Беллатрикс.
— Уилкис, кто еще, — отмахнулся Сириус. — Надеюсь там, где он сейчас находится, ему стало лучше.
— Что ты с ним сделал?
— Тебе так интересно? Правда? Я же не спрашиваю, как именно ты убивала Марлин. Потому что меня не интересуют подробности, мне важен результат. Но если ты желаешь, я могу написать Волдеморту письмо с подробными описаниями, как я убивал тебя.
Беллатрикс раздраженно дернула плечом.
— Сириус, вот сейчас мне полагается замереть? Испугаться? Просить прощения или пощады? Стоит ли мне угрожать? Я думала, ты уже давно понял, что не стоит. Давай быстренько устроим дуэль, как обычно. И как обычно ты убежишь от меня с воплями и проклятиями, — она помолчала, успокаиваясь. Уилкис... жалко его, Избранных Лордом ведь и так мало. Возможно, придется Сириуса убить. Она мягко улыбнулась и продолжила: — К чему устраивать разговоры? Нападай.
Беллатрикс чуть присела, разводя руки, и отвела палочку назад, готовясь отразить атаку.
В небе взорвался еще один фейерверк, багрово-красный, заливший всю площадь нездоровым, зловещем сиянием. Сириус не двигался. Его лицо стало неразличимым, будто надели на него неживую маску клоуна-насмешника, и губы его... проклятье, их разделила черта — один уголок поднялся в гадостной ухмылке, второй опустился от невыносимой печали.
— Нападай! — хрипло крикнула Беллатрикс. Нельзя признавать, нельзя признаваться... она боялась сейчас Сириуса, его жуткой улыбки и странного взгляда, с которыми он шел к ней все ближе и ближе...
Удар. Беллатрикс отбросило назад, она врезалась спиной в парапет фонтана. Мерлин, как же она пропустила?..
Ее подняли, грубо схватив за плечи.
— Что ему написать? — прямо перед глазами было белое лицо Сириуса. Неузнаваемое, не его, чужое и страшное. — Твоему хозяину что написать? Как я убивал тебя? Как долго? Что сделал с тобой?
***
«Наверное, этому можно найти оправдание, — думала Беллатрикс, кусая посиневшие губы. — Наверное, если очень постараться, можно и забыть».
Она снова была одна. Сидела на парапете каменной чаши, наполненной молочно-живой водой, и куталась в разорванную мантию. Никак не получалось согреться. Смертельный холод пробирал до мозга костей.
Воспоминания — они были молоды и свежи, были вокруг, бесновались и веселились, заставляя ее вжимать голову в плечи и сходить с ума от бессильной ярости. Пока они рядом и внутри, никуда от них не деться, они зовут к себе снова и снова, и нужно идти. Это особая форма мазохизма, она знала, но ей почти нравилось сидеть сейчас и вспоминать... как тянет порой расчесывать до крови только что зажившую рану.
Он сделал с ней то, что обещал, в воде, в молочно-голубой живой жиже. Беллатрикс никогда не чувствовала себя настолько беспомощной... это ощущение было новым, и она пока не решила, нравится оно ей или нет. Она даже помыслить не могла, что Сириус... он пытался доказать что-то? Не мог убивать, трус, а потому просто ломал ее, калечил.
Он целовал ее опухшие от слез веки, когда выкручивал ей руки, заставляя садиться на него сверху. Он бережно, стыдливо даже накрывал ее грудь своими ладонями, сжимая и лаская, когда вбивался в нее сзади со всей злостью, на которую, наверное, и был способен, бедный, бахвалящийся идиот. Он брал свое долго, растягивая до боли, а потом растирал пальцами следы своих укусов на ее коже, трогательно сетуя на свою поспешность.
Он мучил ее.
Самое смешное: он бы не смог. Это особая форма мазохизма, она знала.
Когда Сириус ударил ее головой о бортик фонтана, швыряя в воду, когда накрутил край ее плаща себе на кисть и задрал ее многочисленные юбки, он ведь не знал, что делать. В тот момент она лежала перед ним, раскрывшаяся, бессильная, беспомощная, а он... Сириус стоял по колени в воде, и Беллатрикс знала, чувствовала его растерянность, совсем незаметную, прятавшуюся за яростью, но очевидную... можно же так решить, правда? Если бы она дотянулась до палочки... или закричала... да кого она обманывает!..
Она могла встать и уйти, и Сириус бы не стал ее останавливать. Но ведь это особая форма мазохизма... и пыток — не чувственных, нет, грубых, грязных. Ведь Беллатрикс пока не знала, понравилось ей или нет.
Она сама потянулась к нему, обхватывая его дрожащие плечи сильными руками, а когда он, смешной идиот, вновь навис над ней, сама поддалась к нему навстречу. И все остальное — нежное, жестокое, запретное — разрешила она.
Сириус — такой идиот. Милый, ребячливый, безобидный идиот.
Наверное, это и есть оправдание. Он, конечно, умрет — такое не прощается. И идиотизм его, и то, что он сделал. Увы.
И все было предсказуемым.
Беллатрикс скривила губы. Она поднялась, накинула мокрый капюшон на распущенные волосы и двинулась к дому родственников Роди, у которых они остановились.
Все было, как происходит обычно — братец напал, переполненный гневом, полный планов мести, язвительный и бесстрашный... он сам себе казался непобедимым светлым рыцарем-героем, это несомненно. Гневный, язвительный и полный планов мести, он получил свое и, поджав хвост, сбежал. Наверное, ему это нужно... он что-то доказывает себе.
Когда он оторвался от ее жадных губ, он смотрел на нее... она будет помнить этот взгляд. Не нужно ничего забывать.
Сириус когда-нибудь сорвется и упадет. Утонет, погибнет. Ведь если подумать, такое случается со всеми звездами.
@темы: Так-то!..., Подарки
-
-
27.07.2010 в 15:44-
-
27.07.2010 в 15:58-
-
27.07.2010 в 16:01